Червябочка

Главный признак того, что наступила весна, это не яркое солнце и даже  распустившиеся цветы, а бабочки. Лёгкие, воздушные и невероятно красивые. И каждый, кто хотя бы раз вдохновенно наблюдал за их полётом,  тоже представлял себя бабочкой, которая так же легко и красиво летит навстречу своим мечтам. Вот и сегодня, толстая гусеница, дожёвывая веточку сирени, наблюдала за полётом пёстрой бабочки. Эта прожорливая толстушка до конца не понимала, сколько должно пройти времени, прежде чем она однажды тоже полетит. Так просто должно произойти и всё. Смысла она особо в этом не видела, ей куда больше нравилось пожирать свежие лепестки распускающихся цветов. Но перспектива полёта всё-таки её манила. «Ведь в другом саду, наверное, ещё больше вкусных цветов, которые я ещё не пробовала», – думала гусеница, и мечтательно произнесла она вслух, – «С нетерпением жду, когда я тоже стану бабочкой».

– Я тоже, – послышалось откуда-то снизу.

Гусеница поперхнулась лепестком и, посмотрев вниз, не удержалась на ветке и скатилась на землю. Своей наевшейся тушей она свалилась на мягкое и совершенно безликое насекомое, которое оказалось обыкновенным червяком.

– Это ты что ли, пролепетал? – усмехнулась гусеница.

– Я, – гордо ответил червяк.

– Ха-ха-ха, ты что, вместо земли навоза пережрал?

– На счёт пожрать у нас ты мастерица, а я точно однажды стану бабочкой, вот увидишь, – червяк вытянулся струной, отчего стал ещё длиннее.

– Да ты хоть понимаешь, что несёшь несусветную чушь? Тебе по природе не положено, понимаешь?, – гусеница наползла на него и слегка придавила к земле.

– А вот и нет, – червяк сделался плоским, потом резко надулся, отчего гусеница отлетела в сторону, а червяк, улыбаясь, продолжил, – ты просто с утра до вечера ешь и ешь, причём, не только сорняки, ты уничтожаешь самые красивые цветы и полезные растения. Мне кажется, ты и сама не знаешь, что именно природой предназначено для тебя.

– Хорошо, – ехидно сказала гусеница и протянув ему лист, продолжила, – на вот, возьми, попробуй, сделай из этого нить.

Червяк заглотил листок, поднатужился, но к его удивлению и к забаве гусеницы ничего, кроме пука из него не вышло.

– Убедился, что ты всего лишь червяк, который всю свою жизнь будет пережёвывать землю? Ты  никогда, – гусеница оттопырила лапки, – никогда ты не станешь бабочкой.

– Да ты и сама никогда ей не станешь, – червяк стал медленно отползать вглубь сада, –  у тебя нет мечты! Только и можешь, что спать и есть, уничтожая красоту. Думаешь, тебя такую возьмут в бабочки?

– Конечно, – забравшись на василёк, ответила гусеница.

– А это мы ещё посмотрим, кто первый станет бабочкой, – дерзко рявкнул червяк и резво пополз в сторону старого сарая.

Гусеница лишь усмехнулась и принялась жевать лепестки нежно-голубого цветка. Червяк, тем временем, добрался до сарая и, заглянув в расщелину, схватился за болтавшуюся нить паутины.

С противоположной стороны молниеносно выпрыгнул паук в надежде увидеть свой будущий обед, но разочарованно взглянув на червяка, пробормотал: « Ну что вам всем от меня надо? Сижу, никого не трогаю, и совсем не прошу меня любить. А вы все лезете. То кошка, то мышка, теперь вот ты. А я, между прочим, со вчерашнего дня голодный. И где взять силы, чтобы натянуть её обратно?». Паук ворчал и пытался залатать прорехи на своей сети. Червяк виновато улыбнулся и сказал: «Простите, уважаемый паук. Я сожалею, что нарушил ваши планы, но, поверьте, я готов всё исправить».

Червяк прижал конец болтавшейся паутины к стволу дерева, что позволило пауку всё-таки натянуть её вновь. Он немного успокоился и внимательно посмотрел на червяка.

– Ну не сверлите меня взглядом, лучше помогите – проговорил червяк.

– Чем я могу тебе помочь? Мы настолько разные во всём, что я могу лишь запустить тебя в свою норку, откуда ты попадёшь сразу под землю.

– Да не хочу я под землю! – червяк затрепетал всеми кольцами, – я в небо хочу.

– Куда? – глаза паука завертелись в разные стороны.

– В небо! Летать! Я хочу стать бабочкой! Это моя мечта! И только вы, почтеннейший паук, можете мне помочь.

– Себе льстишь, мне льстишь. Хотя, – усмехнулся паук, – это даже приятно. Что от меня-то надо?

–  Помогите мне сплести кокон.

– Ух ты, какой дерзкий! Против природы решил пойти?

– Да что вы все заладили? Природа, природа. А может, природа меня перепутала. И, не глядя, впихнула в тело червяка душу бабочки? А вон в ту глупую толстую гусеницу вообще ничего не вложила, кроме чревоугодия. Разве это справедливо? А я красоту в мир нести хочу, понимаете?

– Да ты философ, мой скользкий друг!

– Пусть так, – червяк опустил голову и, взглянув умоляюще на паука, тихонько спросил, – вы поможете мне?

– Давай попробуем твою метаморфозу. Если ты настолько упёртый, и станешь бабочкой, то я войду в историю вместе с тобой.

Паук отнёсся к этому эксперименту с удивлением и интересом. Он решил, что если не получится ничего, то он просто-напросто законсервирует этого чудака до зимы, а в холодную пору и эта пища сгодится.

Через три недели над садом вспорхнула изумительной красоты бабочка. Её тельце было песочно-кремовым, а крылья зеркальными, в которых отражались лишь те насекомые, которые верили в свою мечту. Она, словно пушинка, перелетала с цветка на цветок и весело смеялась. С каждой минутой она летела всё выше и выше, переливаясь разноцветными огнями собственного счастья.

– До свидания, достопочтенный паук, – пропела она с высоты.

– Прощай, моя червябочка, – вытирая слезу с пятого глаза прошептал паук.

С тех самых пор паук перестал ловить бабочек. Его любимым лакомством стали гусеницы, которые пожирали красивые цветы в саду. А зеркальная червябочка и сейчас летает по свету и каждому, кто верит в свою мечту, позволяет посмотреть на своё отражение и увидеть настоящего себя.